Я - японский буддийский учитель. Последние десять лет я жил в России. Однако, 6 июня 2000 года Ваше правительство отказало мне в выдаче визы под предлогом того, что моя фамилия занесена в некий закрытый список ФСБ. Именно этот случай заставил меня выступить с открытым письмом в дни Вашего пребывания в Японии на встрече руководителей стран Большой Восьмерки на Окинаве.
    Я впервые посетил Вашу страну еще во времена существования СССР, это было во время исторической встречи президентов Горбачева и Рейгана в Москве. Я сидел на Красной площади, молился и бил в барабан, а впоследствии вручил Михаилу Горбачеву в Кремле святые мощи Будды.
    Это было время невиданных политических трансформаций, - начиная с падения Берлинской стены и до исторического Саммита ОБСЕ, провозгласившего окончание долгой "холодной войны". Я с чистым сердцем возрадовался началу новой эры, путь к которой был проложен теми, кто участвовал в маршах мира в 70-х и 80-х годах. Я был одним из них, а мой барабан часто возглавлял многочисленные марши мира и демонстрации в Европе. Когда в 1991 году вспыхнула война в Персидском заливе, я находился в Лагере Мира в пустыне, разделяющей Ирак и Саудовскую Аравию, призывая стороны к мирному ненасильственному разрешению конфликта.
    В августе того же года, во время попытки государственного переворота в Москве, я был единственным буддийским монахом, который поспешил прийти на баррикады перед Белым Домом в те судьбоносные дни. Тысячи людей слышали тогда звуки моего молитвенного барабана. И до сих пор многие москвичи помнят, что какие бы критические события ни случались в Москве, во время любого кризиса, всегда была на виду группа буддийских монахов, молившихся с барабанами в руках. Мы были заметны на этом сложном, штормовом политическом фоне последнего десятилетия XX века в России.
    И вот теперь, вся моя деятельность в России как буддийского монаха, начавшаяся вместе с началом новой России, прекратилась из-за того, что кто-то внес мою фамилию в черный список ФСБ.
    Эту беспрецедентную меру в отношении меня применили в ответ на мою независимую, но очень заметную деятельность на 56-ой сессии Комиссии ООН по правам человека в апреле сего года, где была принята резолюция, осуждающая российскую военную операцию в Чечне.
    Моя открытая антивоенная позиция широко известна еще с того времени, как была развязана первая Чеченская война. Начиная с самой первой антивоенной демонстрации на зимних улицах Москвы, звуки барабанов буддийских монахов вели за собой как гражданские движения, так и неправительственные организации, такие как "Мемориал" и Комитет солдатских матерей России. Тысячи солдатских матерей и жителей чеченских сел вместе шли через поля сражений, когда мы проводили Марш Материнского Сострадания "Во Имя Жизни" ;. Этот уникальный пример ненасильственных действий, объединивший обе стороны конфликта, оказал сильное влияние на общественное мнение в России и за рубежом.
    Теперь же, когда началась новая военная операция, Ваше правительство любыми методами, - правовыми и неправовыми, - изо всех сил старается пресечь любые попытки критики. Отказ в выдаче мне въездной визы - лишь один из многочисленных тому примеров.
    И с помощью каких бы высокопарных слов Вы ни пытались оправдаться, эта Чеченская война - неприкрытое и жестокое подавление свободолюбия, похожее по сути на усмирение непокорных территорий древней Римской Империей и средневековыми государствами.
    Мое первое знакомство с Чечней случилось задолго до первой войны. Еще тогда меня глубоко впечатлили красивый дух и достойная уважения культура этого народа, который пронес их через все испытания своей трагической истории. Сейчас Вы, не зная меры в применении силы, просто физически уничтожаете этот маленький достойный народ, за то, что он пронес через века древние понятия о свободе, чести и благородстве. Может ли быть что-либо более ужасным и апокалиптически удручающим, чем надежды чеченского народа, распятые новой Россией?! Даже руины и пепелища Чечни взывают к правосудию и состраданию!
    Демократическое развитие и реформы в России - на грани провала. И в свете этих событий последние десять лет без "холодной войны" могут оказаться не просто утраченным шансом человечества, но и опасным катализатором возможного противостояния народов и целых цивилизаций в новом веке.
    В наши дни атомная энергия, способная уничтожить все живое на планете, как правило, служит военным целям, астрономические суммы денег тратятся на убийства и разрушения. Затем, еще большие деньги идут на оказание экстренной помощи и восстановление разрушенного. И после всего этого, ни одна серьезная проблема не оказывается решенной. О каких тогда мирных намерениях и надеждах на мир в ХХI веке может идти речь?
    Именно лидеров ведущих индустриальных стран следует обвинить в том, что из-за собственной ограниченности и отсутствия понимания идеи созидания глобальной культуры Мира в новом веке, человечество упустило шанс на перемены.
    Ядерная трагедия Хиросимы и Нагасаки стала для моего народа настоящим откровением на все времена, которое не дает Японии погрязнуть в гонке вооружений. Конституционное положение моей страны об отказе от войн и вооруженных сил также глубоко укоренилось в сердцах людей, как форма национального пацифизма. Миссия всей моей буддийской монашеской жизни - сделать все, чтобы мир пришел к ненасилию и отказу от войн.
    С такими убеждениями и с молитвой об этом я обращаюсь ко всему народу Чечни:
Заявите России и всему миру о своем стремлении к ненасилию и миру, откажитесь от вооруженного сопротивления и, во имя истинной свободы и чести, объединитесь всем народом как одно целое, как одна сила, как одно Храброе Сердце ненасилия. И кто тогда посмеет назвать вас бандитами, незаконными вооруженными формированиями, исламскими экстремистами и террористами?

Буддийский монах ордена Ниппондзан Меходзи,
Дзюнсей Тэрасава